Главная

• Аллергия
• Клиническая иммунология
• Антитела
• Реакция антиген-антитело
• Клетки иммунной системы
• История иммунологии
• Иммунохимия
• Продукты на страже иммунитета
• Вакцины
• Общие и частные проблемы иммунологии
• Основы иммунологии

История иммунологии. Теория боковых цепей Эрлиха

Эрлих (Ehrlich) полагал, что антитела представляют собой макромолекулы, специфичность которых для антигена и комплемента зависит от присутствия определенных стереохимических конфигураций, обладающих комплементарностью к аналогичным структурам антигена, что обеспечивает специфическое взаимодействие между ними. По его мнению, антитела — это естественный компонент организма, играющий роль специфического рецептора поверхностной мембраны клеток, где они выполняют в норме такие же физиологические функции, как гипотетические рецепторы для питательных веществ или как рецепторы для лекарственных препаратов, существование которых утверждал Эрлих в своих более поздних теориях химиотерапии. Один из постулатов Эрлиха заключался в том, что антиген специфически отбирает соответствующие антительные рецепторы, отрывающиеся затем от поверхности клеток. Это приводит к компенсаторной гиперпродукции рецепторов, которые накапливаются в крови в виде циркулирующих антител.

Блестящая теория, предложенная Эрлихом, оказала глубокое и длительное влияние и — особенно в Германии — определила развитие идей в самых разных областях медицины. В те времена мало кто был обеспокоен мыслью о том, какую проблему составляет обширный иммунологический репертуар антигенов и антител, ибо единственным видом антител, известных в середине 90-х годов, были антитоксины против довольно ограниченного числа возбудителей болезней человека и животных. Однако в последующие десятилетия в иммунологии произошли два события, бросившие тень сомнения на теорию Эрлиха. Первым из них был целый поток исследований, показавших, что антитела можно получить против огромного количества разнообразных вполне безвредных природных веществ животного и растительного происхождения, в том числе тех, с которыми организм в обычных условиях никогда не встречался. Кроме того, в двадцатые годы появились, данные Ф. Обермайера и Е. П. Пика (F. Obermeyer, Е. P. Pick), значительно развитые затем Карлом Ландштейнером (Karl Landsteiner), согласно которым антитела могут образовываться против почти любого искусственного химического соединения, если его присоединить в качестве гаптена к белку-носителю. После этого стало казаться невероятным, чтобы организм мог вырабатывать специфические антитела против такого огромного количества чужеродных и даже искусственно созданных структур.

Второе обстоятельство, которое способствовало отмиранию эрлиховской теории, заключалось в общем изменении взглядов, определявших требования к теории образования антител. Если первые десятилетия иммунологии можно назвать эпохой бактериологии, то период после первой мировой войны можно с полным основанием обозначить как эпоху иммунохимии. Это отчасти связано с теми сдвигами, которые произошли в результате работ Ландштейнера по искусственным гаптенам, а также исследований Майкла Гейдельбергера (Michael Heidelberger) по пневмококковым полисахаридам и количественной иммунохимии. Поскольку в иммунологии того времени доминировали химический подход и химический образ мышления, предлагавшиеся тогда теории образования антител неизменно стремились в первую очередь объяснить строгую серологическую специфичность и широкий репертуар возможных специфичностей антител. Такие теории зачастую пренебрегали более общими биологическими аспектами антителообразования, такими, как длительность иммунного ответа и присущая ему способность к анамнестической реакции на повторное введение антигена.